Екатерина Фурцева: успех в изгнании

В то, что министром культуры может стать провинциалка с образованием в семь классов и прошлым ткачихи, мало кто статья Натальи Грэйсповерит. А между тем, это произошло. На вопрос, какими качествами должен обладать советский руководитель, ответил Сталин: «Бычьи нервы плюс оптимизм». У Екатерины Фурцевой, ставшей еще и единственной женщиной в Президиуме ЦК, помимо этих двух, были еще: красота и умение хранить женственность.

Это сочетание мужских качеств и беспредельного обаяния окажется определяющим в ее судьбе. Именно оно принесет Фурцевой фантастический профессиональный успех, а взамен – полностью опустошит личную жизнь.

МАЛЬВИНА С СОВЕТСКОЙ ЗАКАЛКОЙ

Иконой стиля советского бомонда принято считать Раису Горбачеву. Екатерина Фурцева жене последнего генсека ЦК нисколько не уступала. Изящно одетая, в туфельках, даже если на улице дождь, с шиньоном на голове (эту прическу будут копировать в народе, шутя называя «Фурцева для бедных»). И непременно – с улыбкой. Она любила духи «Арпеж», одевалась у Вячеслава Зайцева и даже умудрялась доставать вещи от Ланвэн. Министр с внешностью Мальвины – именно так называли Екатерину Алексеевну в кулуарах министерств.

В Лондоне британский остеопат и художник по призванию, Стивен Уорд, в память о 15-минутном знакомстве даже подарил женщине-министру портрет. Уорд имел страсть окружать себя красивыми женщинами, и в его художественных настроениях это не могло не ощущаться. На портрете – Екатерина Алексеевна, но явно моложе своих 52 лет. И не государственный деятель, а кокетливая леди отнюдь не пуританских времен Советского Союза.

В родном Вышнем Волочке – город в Тульской губернии – Катя закончила семилетку. Сразу после школы стала к станку. В 20 лет вступила в партию, спустя год секретарем горкома комсомола поехала в Феодосию, а уже оттуда – в Ленинград. Дальше – по нарастающей: знакомство со Сталиным, Хрущевым, в 1954-м она – первый секретарь Московского городского комитета, а в 1957-м – уже член Президиума ЦК. Министром культуры она была 14 лет, и большинство запомнят ее именно в этой должности. Карьерным взлетом для Екатерины Фурцевой станет членство в Политбюро.

То, что в советское время высокопоставленные должности занимали «свои», секретом не было – сталинское выражение про кадры живо и по сей день. Екатерина Фурцева тут не являлась исключением. Пока Молотов и Маленков подбивали других сдвинуть Хрущева, она, отлучившись «выйти», названивала генералам из личного кабинета и умоляла их приехать и сорвать назревавший переворот. Ее стараниями члены ЦК были созваны в столицу как по военной тревоге: военными самолетами. Это обеспечило счастливый исход пленума Хрущеву, а самой Фурцевой – покровительство генсека. Она и представить не могла, что спустя три года, потеряв место, будет резать себе вены. Отчаянный жест бывшего члена ЦК, попытку Фурцевой свести счеты с жизнью Хрущев назвал климаксом, а саму Екатерину Алексеевну в 1960-м назначил министром культуры. В 70-е завистники начали планомерно ее выживать. Фурцеву едва не выгнали из партии. Почувствовав смену настроений в партии, Екатерина Алексеевна любила повторять: «Что бы там ни было, что бы про меня ни говорили, я умру министром». И должность министра сохранится за ней до самой ее смерти.

ВРЕМЯ СЕКРЕТАРИАТА

Однажды Сталин в узком кругу пошутил: «История делится на три периода – матриархат, патриархат и секретариат…». С именем Екатерины Фурцевой был связан период секретариата. Еще будучи секретарем Московского горкома, она взяла под контроль строительство в «Лужниках», провела реконструкцию комплекса ВДНХ, развернула строительство «хрущевок». Именно благодаря трудоголизму и неистощимой энергии Фурцевой стало возможным расселение миллионов жителей коммуналок в отдельные, хоть и малометражные, квартиры, которые казались людям настоящим раем.

В разгар холодной войны эта женщина помогла Вану Клиберну присудить Первую премию Международного конкурса имени П.И. Чайковского, возобновила Московский международный кинофестиваль, благодаря личным связям в художественном мире вернула в Советский Союз наследие Рерихов.

ХОЗЯЙКА МОСКВЫ

О «хозяйке» Москвы чего только не говорили. Ходили слухи о ее бурной личной жизни и многочисленных покровителях, романе с Хрущевым, а пробелы в образовании и не слишком широкий кругозор становились предметом злых анекдотов. Периодически Фурцеву и правда «заносило». Она могла, например, потребовать изобрести вакцину от рака к 1 мая, а к 7 ноября выпустить препарат против туберкулеза. Недостаток общих знаний она с лихвой компенсировала настойчивостью. Ее указания должны были выполняться беспрекословно и в срок. И выполнялись. Темпы жилищного строительства в Москве ошеломляли даже передовые западно-европейские страны. В самые кратчайшие сроки был возведен стадион в «Лужниках» – на том самом месте, где прежде находился огромный котлован со свалкой.

Министр промышленности стройматериалов, Павел Юдин, сказал: «Я не был бы министром, если бы не поддержал руководителя коммунистов Москвы, и не был бы мужчиной, если бы подвел такую очаровательную женщину».

За что же Екатерина Фурцева была выведена из Политбюро? С назначением ее первым секретарем связано начало Хрущевым своей «кукурузной эпопеи»; есть мнения, что Екатерина Алексеевна имела смелость критиковать генсека и за это поплатилась. Кто-то считает, что Хрущев периодически убирал людей, которые не отвечали его ожиданиям, а про первого секретаря он, не стесняясь, говорил: «баба-дура». Где-то ей действительно не хватало ума, где-то – такта, но в должности министра культуры Екатерина Фурцева пробудет 14 (!) лет. Дров за это время наломает немало, но полезного сделает гораздо больше.

…ЭТО МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ

Многие, вероятно, помнят советский анекдот про прачечную. Для тех, кто не знает, своим появлением он обязан именно Екатерине Фурцевой. Не будучи заложницей партийных установок, став министром, она сразу дала знать, что такое партийное руководство. На ее совещания, которые традиционно проводились по понедельникам, работники Минкульта собирались как на экзекуцию. Знали: разнос не минуем. Замов и начальников подразделений министр распекала так, что те из кабинета выходили, как из бани – красными и с припухшими веками; а вот с подчиненными была любезна.

Ее необузданная горячность коснулась и преобразований. Как самоотверженно участвовала она в травле Пастернака, запрещала Растроповича и подвергла цензуре выставку авангардистов в Манеже, так привезла в страну работы Сорина и Бенуа, благоволила Зыкиной, Магомаеву, Вишневской, не дала попасть в опалу Олегу Ефремову, к которому питала платонические чувства. Его спектакль «Большевики» был запрещен цензурой, но с дозволения Екатерины Алексеевны ставился в «Современнике» целых полгода и даже прокатился с гастролями в Болгарию, где имел невероятный успех.

ВСЕ БОГИНИ — КАК ПОГАНКИ…

Фурцева была не лишена артистизма. Валерий Золотухин, например, улавливал в ее ораторской манере школу Марецкой: «Если бы не знал, что это Фурцева в зале разоряется, подумал бы на Веру Петровну – те же ласковые, придыхательные интонации, абсолютно та же эмоциональная вздрючка, граничащая с хамством, а потом опять истома в голосе – милые вы мои…». В театре на Таганке Фурцеву не жаловали. Андрей Вознесенский в один из ее визитов написал: «Все богини – как поганки перед бабами с Таганки!». Эта надпись красовалась поперек только отштукатуренной стены в кабинете Юрия Любимова. Негативные настроения по отношению к себе Екатерина Алексеевна чувствовала, но как министр на обидчиках не отыгрывалась, а если что и запрещала, то потому, что не могла иначе. Что бы там ни говорили, а человеческого в ней было гораздо больше, чем партийного.

ЛИЧНАЯ ТРАГЕДИЯ

Когда говорят о том, что Екатерина Фурцева умерла от сердечного приступа, верится с трудом. Видимо, накладывает отпечаток давняя ее попытка покончить с собой. Обожаемая поклонниками, успешная, она была страшно одинока в личной жизни. С первым своим мужем, летчиком Петром Битковым, она развелась после того, как тот узнал, что дочь Светлана ему не родная. 18 лет жила в браке с дипломатом Николаем Фирюбиным. Фирюбин, по всей видимости, использовал Екатерину Алексеевну в карьерных интересах. Он всегда чувствовал свою вторичность и в преклонном возрасте часто повторял: «Плохо быть дедушкой, но еще хуже быть мужем бабушки». Екатерина Алексеевна во всем пыталась угодить Фирюбину и продолжала жить с ним, даже зная о его молодой любовнице и постоянных изменах.

Екатерине Фурцевой важно было держать лицо. Ей казалось, что многие из ее окружения ждут проявления слабости с ее стороны, и всеми силами старалась ее не показывать. Узнав о своем исключении из Политбюро, она пыталась вскрыть себе вены, но тогда ее спасли. Предположительно, в день смерти она должна была узнать о том, что ее убирают с поста министра и отправляют на пенсию, а Фирюбин уходит из семьи. В близком кругу поговаривали о ее несчастном романе с директором «Ла Скала» Антонио Гирингели – еще одна травма – и даже о злоупотреблении алкоголем.

Версии ее смерти были разные. То, что министр решила свести счеты с жизнью и глотнула цианистого калия, – пожалуй, самая распространенная. Но были и такие, которые допускали, что с Фурцевой случился сердечный приступ. Так или иначе, официальной версией остается острая сердечная недостаточность. «Бычьи нервы» и «оптимизм», которые ни разу не подводили Екатерину Фурцеву в работе, в личной жизни оказались предательски бессильны.

Комментарии закрыты